|
Франция тринадцатого века, монастырь, внутренний двор. Меня окружает группа монахов: смех, ощущение тепла и симпатии.
Потом, я один бреду по лесной дороге. Двое худых, оборванных людей просят помочь им: речь идёт о сохранении некоего тайного знания.
Тряхнув головой, чтобы отогнать видение, я взглянул на Уила, охваченный мгновенным страхом: что мне предстоит увидеть? Потом снова постарался сосредоточиться, а мой сонм душ, приблизившись ещё фута на четыре, окружил нас.
— Что это было? — спросил Уил. — Я не совсем понял.
Я описал своё видение.
— Попробуй дальше, — посоветовал Уил.
Тут же я опять увидел отшельников, и откуда-то мне было известно, что они принадлежат к тайному ордену францисканцев-спиритуалов, недавно отлучённому от церкви после отречения Папы Селестина V.
Папы Селестина? Я взглянул на Уила:
— Ты понял? А я и не знал, что был Папа с таким именем.
— Селестин V был Папой в конце тринадцатого века, — подтвердил Уил. — Те развалины в Перу, где было обнаружено Девятое откровение, открыли в шестнадцатом веке и назвали в честь него.
— А кто такие спиритуалы?
— То была группа монахов, веривших, что можно обрести высшее знание, отделив себя от человеческой культуры и вернувшись к созерцательному образу жизни на лоне природы.
Папа Селестин поддерживал эту идею и даже сам некоторое время жил в пещере. Разумеется, он был низложен, а позже, большинство спиритуалов были осуждены, как гностики и отлучены от церкви.
На меня снова нахлынули воспоминания. Двое отшельников обратились ко мне с мольбой о помощи, и мне, хотя и с большой неохотой, пришлось встретиться с ними в глухом лесу. У меня не было выбора: так проникновенно они смотрели на меня, так бесстрашно держались.
Старые документы в большой опасности, сказали эти люди: они могут оказаться потеряны навсегда. Позже я тайком пронёс эти бумаги в аббатство и прочёл их при свете свечи, предварительно заперев все двери.
Документы являлись старыми латинскими копиями Девяти откровений, и я согласился переписать их, пока они ещё целы. |
