|
Воздух был наполнен ароматом кофе. Леон Чирино, склонясь над керосиновой плитой, процеживал кофе через фланелевое ситечко.
— Ну как, хорошо выспалась? — спросил он, приглашая меня сесть рядом.
Я уселась за большой квадратный стол, покрытый совершенно новой клеёнкой.
Он налил две чашки кофе и добавил в каждую по целой порции тростникового ликёра.
— Это для силы, — сказал он, двигая ко мне дымящуюся чашку.
Боясь опьянеть, я сделала несколько неуверенных глотков. Чашечка была раскрашена розами, по краю шёл золотой ободок.
Он снова налил в чашку кофе и ликёр.
— Донья Мерседес говорит, что ты ясновидящий, — сказала я, — ты можешь рассказать, что меня ждёт в будущем? — я надеялась, что своим резким вопросом могу добиться откровенного ответа.
— Милая моя, — сказал он с той очаровательной выдержкой, какую старые люди демонстрируют в обращении с кем-то моложе себя, — я старый приятель доньи Мерседес. Я живу её призраками и её воспоминаниями. Я разделяю её одиночество, — он сплюнул сквозь зубы, вытащил две сигареты из пачки на столе и положил одну за ухо, — ты лучше сходи и повидайся с Августином, — посоветовал он, — августин всегда начинает работать с рассветом. Пойдём, я покажу тебе дорогу в город.
— Ты просто уходишь от вопроса, — сказала я, не обращая внимания на его нетерпеливые попытки выпроводить меня из дома.
Смешное и смущённое выражение появилось на его лице, — я не могу рассказать, что ждёт тебя в будущем, — заявил он, — ясновидящие лишь мельком видят вещи, которых они совершенно не понимают, а затем они придумывают остальное.
Он взял мою руку и фактически вытащил меня наружу, — я покажу тебе дорогу к дому Августина, — повторил он несколько раз, — если ты пойдёшь этим путём, — сказал он, указывая на тропинку, сбегавшую с холма, — ты достигнешь города, а там любой скажет тебе, где живёт Августин.
— А как же донья Мерседес? — спросила я.
— Мы встретимся с тобой вечером, — ответил он. Затем, склонившись ко мне, он добавил таинственным шёпотом: — донья Мерседес и я уделим целый день на дело моего брата.
* * *
Воздух наполнился щебетанием птиц благоуханием зрелых плодов, которые среди тёмной листвы блестели золотыми слитками. |
